Лена, ЭТО  нтервью уже давно переведено

https://david-garrett-russianfans.ru/viewtopic.php?id=294&p=2

дублирую сюда...

http://www.david-garrett.com/wp-content … type98.pdf

Стране нужны честолюбивые родители.

ВНИМАНИЕ! КОПИРОВАНИЕ, ЦИТИРОВАНИЕ И ПЕРЕПОСТ ПЕРЕВОДОВ НА ДРУГИЕ РЕСУРСЫ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНЫ!

Rheinischer Merkur: Ваш сын - звёздный скрипач Дэвид Гарретт. Он был и в детстве особенным?

Georg P. Bongartz: Дэвид был всегда экстровертом, абсолютно не закрытый ребёнок. Я не скажу, что он был эксгибиционистом, но c одноклассниками, бывало, ссорился. Дэвид никогда не берёг свои пальцы. В этом смысле он не был типичным скрипачом, не был послушным, избалованным мальчиком. Так что наш "вундеркинд" был тем ещё боевым конём!

RM: Когда Вы заметили его талант?

Bongartz: Я сам рано начал интересоваться скрипкой, и когда на свет появились мои дети, я хотел, чтобы они получили довольно обширное культурное образование. Мой старший сын Александр начал получать уроки скрипки в 6-7 лет. Дэвид был на два года младше. Он всё время вырывал скрипку из рук Александра. Это было его тщеславием - уметь делать то, что умеет старший брат. Это ыбло для него хорошей мотивацией.

RM: Где Вы искали квалифицированные занятия для такого маленького мальчика?

Bongartz: Мы поехали в Хилверсум, Голландия. В то время Голландия была известна своей помоощью в продвижении молодых кадров не только в футболе, но и в скрипичном образовании. Большим специалистом вэ том деле был, занимался с совсем маленькими детьми. Таким образом мы ездили каждые выходные к нему, два часа туда, два часа обратно.

RM: Там были музыканты, которые достигли таких же вершин?

Bongartz: Да, там были одарённые молодые скрипачи. Например Janine Jansen, которая потом сделал тоже большую карьеру. Мы тогда с ней и познакомилиись, и был даже проведён конкурс между несколькими молодыми музыкантами.

RM: В чём был смысл такого конкурса?

Bongartz: Как правило раз в месяц проходило прослушивание, в котором ученики мерялись своими силами. Каждый ученик был мотивирован тем, чтобы хорошо работать и выдерживать конкуренцию с другими. Coosje Wijzenbeek делал это очень умело - привлекая к этом и родителей. Прослушивания проодили в очень  дружеской атмосфере  и после этого все кушали мороженое. По сравнению с Германией это был очень честолюбивый конкурс и не было места зависти. Каждый участник радовался успехам других. Это был очень позитивный опыт.

RM: Что было в Германии по-другому?

Bongartz: Когда Дэвид после этого получал уроки в Германии я больше не встречал такой атмосферы на конкурсах. Было ощущение, что конкуренция между педагогами намного больше чем между детьми. Ревность и недоверие были широко распространены. Спрашивать, кто какие произведения играет и кто сколько уроков получил у Захара Брона, было табу.

RM: Вы видите в этом проблему образования для Германии?

Bongartz: В университетах Германии перекачивается много денег без гарантии улучшения уровня образования. При этом часто забывают, что сама атмосфера и качество играют важную, решающую роль. Неободимо венутьяс к корням успешного образования. Это вопрос этики. Деньги не смогут этого заменить.

RM: Каким должно быть оптимальное развитие таланта?

Bongartz: Во всяким случае не таким, что дети в угоду государству должны до 17:00 учиться в школе и при этом всё контролируется. Эта уравниловка никак не помогла бы Дэвиду в его развитии, напротив! Необходимо каждому индивидуально, по его таланту, предоставлять его место, которое ему нужно. К сожалению мы живём в завистливом обществе, где людям не нравится, когда один обладает в определённой области бОльшим талантом, чем другой. Это и маскируется долгими (да второй половины дня) занятиями в школах. Необходимо предоставлять пространство родителям и детям, чтобы раскрываться в любом отношении. Это очень важно.

RM: Что было ключевым моментом в образовании Дэвида?

Bongartz: Когда Дэвид выходил на сцену, он был и Геркулесом и Зигфридом с мечом. Скрипач должен уметь быть своего  рода героический борец-одиночка. И он это умеет, до сегодняшнего дня. Я помню, как он в возрасте пяти лет играл Романс Бетховена фа-мажор. В этом произведении есть скачок со струны "соль" на струну "ми". И этот скачок он исполнял на пятёрку! Это и есть скрипач! 

RM: В чём опасность, когда все вокруг вдруг начинают видеть в твоём отпрыске вундеркинда?

Bongartz: Родителям надо быть осторожными. Можно многое сделать неправильно. Тот кто перегружает душу ребёнка, перегружая его разум, может её (душу) сломать.

RM: Думаете, вы могли бы соответствующе сбалансировать его развитие?

Bongartz: Даже если Дэвид иногда говорит, что папа на него давил - результат говорит за себя, что не так уж и много было сделано неправильно. На сегодняшний день он обладает зрелостью, которая несвойственна любому другому 29-тилетнему человеку. Конечно этому способствовали и  контакты с другими великими музыкантами, которые сопровождали его в его становлении. Эти встречи были показательны для него, так как такие музыканты как Йегуди Менухин научили его скромности и смирению, качествам, которые очень повлияли на его становление как человека, его манеры и его чувство такта. Это всё очень важно для музыкального и человеческого развития, а так же для харизмы и обаяния.

RM: Кто задаёт темп и ритм? Родители или ребёнок?

Bongartz: Если родители не совсем слепые, то они видят, как развивается их ребёнок. Как правило ребёнок показывает свои способности, не скрывает их. А так же показывает, когда у него нет желания играть на инструменте. Вы же не будете заствлять своего собственного ребёнка работать, если он этого не хочет. Вы же его любите. Кто любит ребёнка больше, чем его родители?

RM: Общественное мнение считает родителей вундеркиндов ведущей, муштрующей, сверхтщеславной злой силой.

Bongartz: Верно то, что СМИ откуда-то приодят и говорят, что на этих детей давят родители. Это ещё одна сторона зависти. Всё время ведётся одна и та же игра. В классе, как правило, не  охотно воспринимают лидера.  Появляется ревность, а потом ищется предлог, потому что не хочется признаваться в зависти, и потом ищется другой предлог, чтобы тормозить (лидера). Именно в Германии понятие "честолюбивые родители" имеет какой-то негативный смысл. Вместо этого обществу надо научиться, что эти родители и есть несто позитивное, что без таких родителей не вырастут успешные дети.  Таких родителей надо поддерживать,  а не относиться к ним с подозрением и сеять антипатию в СМИ. В конце концов ребёнок не может сам контролировать своё развитие.

RM: злые СМИ...

Bongartz: Конечно СМИ пишут только то, что интересно читателям. Если бы они написали, что у Дэвида было совершенно нормальное детство, всё было спокойно - это было бы неинтересно. В то время, когда другие ученики, возсожно, ездили в поездки или учились в интернатах, Дэвид выступал с Зубин Мета и очень наслаждался временем, проведённым в Лос-Анжелесе - даже если Дэвид говорит, что у него не было такого детства, как у других. Конечно, некоторые вещи он не мог делать. Но он так же игрался в песочнице и встречался со своими одноклассниками.

RM: Понятие "вундеркинд" было сформировано в основном в области музыки. И обосновано не только особенными способностями, но и выделяющейся зрелостью ребёнка. Вы согласны с этим?

Bongartz: Да. Хотя должен признаться, что в то время я не мог разглядеть этот аспект, потому что был слишком увлечён "материалом" и не  держал требуемого расстояния к происходящему.  Исходя из этого определения - Дэвид был действительно вундеркиндом. Он был не только технически одарён, но и очень сообразителен. Если вы послушаете записи, где ему 10-11 лет, вы услышите Бетховена, как будто исполненного великолепным взрослым, 40- или 50-летним зрелым скрипачом. Такое я слышал только у Менухина. Этой зрелостью Дэвид обладал уже в детском возрасте, но я увидел это намного позже. И ты сам себя спрашиваешь - как можно ТАК интерпретировать - где ты понимаешь каждую фразу - не имея ещё никакого жизненого опыта?

RM: У некоторых людей развитие от вундеркинда к  взрослому человеку приводит к большим проблемам.

Bongartz: Дэвид разработал для себя ещё более уверенную в себе зрелость в общечеловеческом смысле. Это такая метаморфоза вундеркинда, когда невозможно объяснить какие-то вещи (события), как их нужно правильно понимать. И вот при этом, смочь понять всё самому, не сойдя при этом с ума и не потерять ориентир - это действительно произведение искусства. Этот процесс можно сравнить в понятем  „They never come back“ в боксе. Если боксёр заработал  звание чемпиона мира, и вдруг кто-то его победил и забрал его титул - то многие боксёры не переносят этого психически. Эта проблема есть и в музыкальном мире. Менухин очень долго с этим боролся. Повзрослев, он смотрел на это по-другому. Можно было заметить, что у него были проблемы с переносом того гениального, детского, что было в его подсознании, во взрослое сознание.

RM: Значит, вундекинд - это борец?

Bongartz: Дэвид никогда не сдавался. Эта его сообенность проявлялась всегда, без нашего влияния  как родителей и без давления. Всё равно в какой ситуации, и тогда, когда боролся с одноклассниками -  я до сих пор вижу его, сцепившим зубы, подбородок вперёд. Он был как терьер, всегда крепко собранный. Иначе он ничего бы не достиг.

Я вот тоже об этом ещё с музыкальной школы знаю, скрипачи с гордостью всегда об этом говорили, важные такие)))...нам-то что, пианистам - что погода, что непогода, ф-но лучше не станет, если на нём разогреваться))... Ну может Страдивари ну совсем уж капризные?)))...

Неси, блин)))...