Свежее интервью изданию BUNTE...
"Дэвид Гэрретт считается любимцем публики, но никто не знает, насколько печальна его жизнь" - вот такой вот анонс к этой статье.
ВНИМАНИЕ! КОПИРОВАНИЕ, ПЕРЕПОСТ И ЦИТИРОВАНИЕ ПЕРЕВОДОВ НА ДРУГИЕ РЕСУРСЫ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНЫ!
Он, как всегда, выглядит круто: свободные ботинки, чёрная байкерская куртка, светлые волосы собраны в свободный пучок, под мышкой Страдивари, улыбка солнечного мальчика мощностью в тысячу ватт. Дэвид Гэрретт, 32 года, рок-звезда среди классиков – с ослепительным настроением входит в редакцию BUNTE. Сразу же делает сам себе эспрессо, флиртует, демонстрирует свои татуировки – всё выглядит очень просто. Пока мы не заговариваем о его личной жизни. Его черты лица вдруг становятся необычно серьёзными. «Личная жизнь?» - спрашивает он задумчиво. «Какая личная жизнь?» И потом из него полилось: уже недели, месяцы, да вообще последние пять лет он на бесконечных гастролях. От одного интервью к другому, от ТВ-программ до фильма «Паганини», где он играет главную роль. Вечерами он заводит публику в Олимпия-зале или на каком-нибудь стадионе, а в промежутках проводит время в пути (по автобану) или занимается на скрипке. В прошлом году он провёл всего две недели в своей квартире в НЙ. «Какой там вундеркинд!» Это клише. Но за свой гигантский успех он платит действительно высокую цену. И это началось не сегодня...
Подумывали бросить всё это?
Почему я должен бросать? На сегодняшний день я проживаю свою мечту. Я играю музыку, которая мне нравится, и миллионы зрителей восторгаются ею. К тому же у меня уже был перерыв. Когда я в 18 уехал в НЙ, я почти на год забросил скрипку в угол и даже не смотрел на неё.В это время Вы работали моделью и барменом.
Да, в то время мне нужно было абстрагироваться, нужно было найти себя. Что было бы, не занимайся я по восемь часов день Бетховеном, Моцартом или Шопеном. Но моей идеей всегда было вернуться на сцену тем человеком, какой я есть в повседневной жизни. И у меня получилось. Только так я мог вернуть удовлетворение от музыки.У Вас кончился заряд?
У меня просто не было больше желания. Постоянные боли во время занятий, моё тело протестовало. Плечи, руки, спина – всё болело.Вы ходили к врачу?
Нет, мой отец не хотел этого. Когда дело касается врачей, он становится параноиком. А моя мама – балерина, которая никогда себя не жалела. «Я тоже выходила на сцену с окровавленными ступнями», говорила она. У нас было такое правило: «Дух сильнее тела».Вы обижены на них из-за этой муштры?
Нет, мы понимаем друг друга. Но всё-таки мы никогда об этом не говорим. Я не извожу себя этими мыслями, они, видимо, тоже.Похоже на попытку вытеснения…
Скорее на «проехали!» Я не должен ненавидеть своих родителей, потому что в итоге же всё получилось. Так что в какой-то степени они были правы насчёт моего таланта и своей строгости. Однако шансы были один к миллиону. Мой успех невозможно было запланировать, это было везение. Выигрыш в лотерее.Что принёс Вам Ваш протест? Вы до сих пор почти ежедневно на сцене и играете на скрипке. Давление осталось.
Возможно, но я сам создаю себе это давление. Я сам себе шеф. Я играю от Металлики до Моцарта только то, что нравится мне. А самое главное – мне не нужно больше носить эти странные жёлтые или тёмно-зелёные шёлковые костюмы из муары, в которые мой отец меня постоянно одевал.Рок-н-ролл звучит по-другому. У Вас не было желания разнести номер в отеле и разбить скрипку?
Страдивари стоимостью в миллион евро? Простите, но это неуважительно. Я слишком почитаю этот инструмент. В первую очередь для меня важна музыка. Я хочу, чтобы музыка жила. Чтобы я постоянно чувствовал её по новому, в неё влюблялся и давал ей жизнь на сцене. Это не должно быть рутиной. Тогда получишь удовольствие. Этот полёт – фантастичен.Этот полёт испытывал Кейт Ричардс только с большим количеством алкоголя в крови.
Мой единственный наркотик – эспрессо. К тому же мелкая моторика при игре на скрипке намного жёстче, чем при игре на гитаре. Если развлекаешься всю ночь и на следующий день на сцене держишься нетвёрдо на ногах – то хватает сыграть полмиллиметра мимо, и звук уже не тот. Тогда у меня была бы проблема. Я – перфекционист.Вам не хватает иногда нормальной жизни?
Мне не хватает очень, очень многого. Повседневности, в которой просыпаешься утром и знаешь, где стоит лампа, которую надо включить. Или друзей, которым я могу просто позвонить.У Вас нет друзей?
В данный момент вокруг меня только люди, которым я плачу. Много милых людей, с которыми у меня хорошие отношения. Но исключительно люди, которые на меня работают. Настоящие ли это друзья? Я не знаю. Они со мной, потому что я им нравлюсь или потому, что я им плачу? И где они будут, когда дело пойдёт не так хорошо, как сейчас?Значит, много денег – это проклятие?
Бывают моменты, когда я себя спрашиваю, зачем и для чего я вообще зарабатываю эти деньги. Я не «инвестор» -тип (то есть он не вкладывает деньги куда-то). Тут я солидарен с Дитером Боленом: всё откладывать (экономить, собирать)Ни машины, ни домов, ни лошадей?
Ни машин, ни домов, ни лошадей. В данный момент я инвестирую только в хорошие скрипки и смычки.Ваша последняя покупка?
Без понятия. Последний шопинг был года четыре-пять назад.Когда были влюблены в последний раз?
Очень давно. Для начала надо бы с кем-то познакомиться. Полюбить кого-то с его Прекрасным и Уродливым. На это нужно время. А мне некогда даже ходить на свидания. Когда у меня есть пара свободных часов, то я сплю. Иногда я завидую своему тур-менеджеру. Он хотя бы может ходить на сайты знакомств.А как насчёт любви с первого взгляда?
Я в это не верю. Это для меня слишком поверхностно.
Скрипка – твоя единственная возлюбленная?
Скрипка есть скрипка. Скрипка – это машина (автомобиль). На которой едешь из пункта А в пункт Б. Конечно же здорово ехать на Феррари. Но самое большое удовольствие – это музицирование. Так что моя большая любовь – это музыка.