Ведущий - Hajo Schumacher

Хайо: всем добрый вечер и добро пожаловать! Сегодня в гостях у нас всемирно известный скрипач, в 10 лет выступал в переполненных залах, с большими оркестрами и великими дирижёрами. Сегодня, в 28 лет, он играет, сочетая рок и классику — настоящая поп-звезда — Дэвид Гэрретт! Очень хорошо, что ты здесь! Мы поговорим с Дэвидом о музыке, о материнской любви, о  храбрости изменять свою жизнь — в последующем репортаже.

И вот тут, девочки, небольшой облом — из интервью изъяты все ВИДЕО-репортажи, ввиду защиты авторских прав. Так что — только голое интервью...

Хайо: сколько у Вас скрипок?
Дэвид: две. Одна сейчас в Нью-Йорке, другая со мной. Зависит от того, какие концерты я играю. На открытой ли площадке или...в основном я не использую дорогие скрипки, если на улице холодно, если это опэн-эйр концерт

Хайо: они в сейфе? Их кто-то охраняет?
Дэвид: обычно да, в сейфе у скрипичного продавца в Нью-Йорке.

Хайр: это очень ценный предмет, да?
Дэвид: достаточно дорогой.

Хайо: Вы можете сыграть на любой скрипке?
Дэвид: конечно!

Хайо: у Вас какие-то особые отношения со скрипкой? Это что-то вроде рабочего инструмента, или всё-таки скрипка имеет свою индивидуальность?
Дэвид: у каждой скрипки свой характер. Гварнери звучит не так как Бергонци, или Страдивари, или Гуаданини  — хотя это всё лучшие инструменты.

Хайо: но лично для Вас это рабочий инструмент или скорее друг, с которым строишь определённые отношения?
Дэвид: конечно во время работы над чем-то новым это рабочий инструмент, но на сцене это — друг, с которым ты — единое целое.

Хайо: вы американо-немец, выросли в Аахене, живёте сейчас в Нью-Йорке. Вы — типичный немец?
Дэвид: не знаю. У меня есть, конечно, немецкие черты.  Я очень дисциплинирован, если дело касается занятий.

Хайо: сколько часов в день?
Дэвид: если я не занят ничем другим, то 4-5 часов в день. Но я дисциплинирован не только в плаен занятий, но и в других вещах тоже. Я — настоящий трудоголик. Думаю, что это и есть немецкая черта.

...дальше снова репортаж, которого нет)))...

Хайо: если так посмотреть — то вундеркинд,  то сейчас намного бойчее — Ваша жизнь изменилась или протекала по прямой линии?
Дэвид: это несравнимые вещи. Я воспринимаю это как два разных отрезка, которые....я стал совсем другой личностью, которая может сама всё решать, что приносит большое удовольствие. Работы не меньше, чем раньше, но взгляд на всё это, способ, каким всё это сейчас делается — всё изменилось на сто процентов.

Хайо: свобода — ключевое слово?
Дэвид: да, своода — ключевое слово . Так же свобода в ЖЕЛАНИИ работать.

Хайо: должны ли Вы так работать? Разве Вы не богаты? Не хочется уже просто отдохнуть, на своей яхте, и ничего больше не делать?
Дэвид: (смеётся) ну мне до тебя ещё далеко...
Хайо: ну я работаю над этим ещё...
Дэвид: ну тогда мы в одинаковой ситуации (смеются)

Хайо: в общем — Вы хотите работать?
Дэвид: ну конечно! У меня ещё столько планов, столько проектов. Как уже сказано -  я трудоголик.

Хайо: расскажи о своём детстве вундеркинда. Как это было? Тебя заметили, все восторгались — «О! Суперстар!»? Какую роль сыграло давление?
Дэвид: во-первых, должен сказать, я тогда вообще не осознавал, что происходило вокруг меня. С одной стороны я понимал, что мне необходимо работать больше, чем другим детям. С другой стороны я не осознавал, что это в какой-то степени ненормально — заниматься по 5-6 часов в день, параллельно со школой.

Хайо: Не было чувства, что что-то упускаете?
Дэвид:  я не мог что-то упустить, потому что мне было неизвестно, ЧТО я могу упустить.
Я делал то, что мне говорили. И в один прекрасный момент ты понимаешь, что это всё ненормально. Я не знал ничего кроме работы, концертов, записей и поездок к учителям. Потом наступил переломный момент. Но даже будучи в старших классах гимназии (когда я стал активнее посещать школу) я не видел ещё ситуации до такой степени ясно. Но потом было всё больше и больше, особенно в  Нью-Йорке. Общаясь с людьми, которые делали то же, что и я. Но  я слышал совершенно другие жизненные истории — НОРМАЛЬНЫЕ, с посещением школы, с отсутствием акцента на карьеру...мы обменивались своими жизненными историями. Я чувствовал себя в Нью-Йорке как дома, меня окружали такие же люди, как я, интересующиеся искусством, музыкой -  поэтому мог открыться многим людям. Они, в свою очередь, рассказывали мне свои истории. И я заметил, что существует очень большая разница.

Хайо: что сказали люди из твоей той жизни-твои учителя, дирижёры - «Дэвид, ты рискуешь карьерой»?
Дэвид: я уверен в том, что для многих студентов Джульярда моя жизнь была мечтой. Так что, естественно, некоторые очень удивлялись, что я вообще делаю в этой школе. Было немало таких людей. Но для меня было важно, чтобы...я думаю, наступает такой возраст, когда надо  учиться столько много, насколько это возможно, чтобы создать основу, фундамент, и чувствовать себя уверенно в своей профессии. Поэтому для меня было важно проучиться ещё 3-4 года, чтобы, наряду с другими предметами, изучить, например, композицию.  Работа с Перлманом — это для меня очень, очень значимая история. Это один из лучших скрипачей!

Хайо: какие отношения между учителем и учеником?
Дэвид: в лучшем случае — хорошие (смеётся)
Хайо: это редкость?
Дэвид: да нет! Просто такие люди, как Перлманн, могут позволить себе выбирать, с кем работать. Это не 50 человек, у Перлмана было нас всего четверо. На протяжении четырёх лет. И, соответственно, он очень много с нами работал. Я думал, что мы будем видеться раз-два в неделю, но он уделял нам очень много времени, радикально жертвуя своим плотным концертным расписанием.

Хайо: но теперь Вы играете на скрипке поп-музыку. Что на это говорит Перлман?
Дэвид: (смущённо улыбается) Перлман...в общем...ну во-первых я должен сформулировать так: я всё ещё играю очен много классики. Очень много — значит около 70-80 процентов. Вот в этом месяце — речитал-тур, играем сонату Бетховена, а так же Брамса, сонату Грига до-минор. Но и кросс-овер тоже. Большой тур в январе, с программой из нового альбома. Но в принципе Прелман относитсяко всему этмоу позитивно. Он знает, что я могу хорошо играть, да и у него самого в его молодости было много проектов, которые ему нравилось делать.     

Хайо: значит так можно?
Дэвид: нужно! Сам Перлманн, когда был помоложе, очень много делал для молодёжи, мобилизируя её. Я  думаю, что это обязанность каждого музыканта (артиста,художника) заниматься этим.

Хайо: замечательно!

...далее идёт репортаж о бесплатных уроках для детей общеобразовательной школы...

Хайо: как считает Дэвид Гэрретт — бесплатные уроки музыки для детей в школах — это хорошая  идея?
Дэвид: безусловно! Особенно сегодня, когда во многих школах отсутствует прдмет «музыка». Ведь музыка — это очень большая часть индивидуальности, которая растёт вместе с развитием человека. И музыка может пробудить в детях очень много позитивного, помочь сбалансированно идти по жизни.

Хайо: а как это было у Вас? Что происходит в момент игры? Какие мысли в голове?
Дэвид: я всегда старался внести в музыку всё, что случилось со мной за день — что меня расстроило или что меня обрадовало. Просто отпустить это всё. Как в спорте. Я очень люблю заниматься спортом.Музыка и спорт — это две вещи в моей жизни, очень помогающие в стрессовых ситуациях. Музыка позволяет как бы рассортировать всё внутри себя (разложить по полочкам).

Хайо: Вы не воспринимаете это как работу, когда музицируете?
Дэвид: нет. Ну бывают, конечно, моменты, когда это действительно работа, когда разучиваешь новое произведение.  Особенно если в этот момент нет желания, или ты устал, когда ты практически заставляешь себя работать. Но с другой стороны при этом присутствует очень много именно игры.

Хайо: необходимо ли начинать так же рано, как Вы, чтобы достичь таких высот?
Дэвид: трудно...это как в спорте. Довольно рано нужно начинать работать над мелкой моторикой, доводя её до естественности. Если начать позже, то будет не скажу, что невозможно, но намного тяжелее.  Все великие мастера — Хейфец, Перлман, Менухин, Ойстрах — все начинали в 4-5 лет и очень много трудились.

Хайо: у Вас есть любимый палец?
Дэвид: (смеётся) да нет, тут я довольно демократичен.

Хайо: каким образом возможно привлечение молодёжи к классике? Это считается крутым  на сегодняшний день или нет?
Дэвид: я считаю, что восторгаться нужно любой музыкой в ПРИНЦИПЕ...
Хайо: ну какой возраст приходит на Ваши концерты?
Дэвид: разный. Разные жанры нравятся разным поколениям. От 5-6-летних детей, подростки, 20-30-летние и до старшего поколения — бабушки...моя бабушка тоже была на моём концерте. Ей очень понравилось.

Хайо: Вы  изучали скрипку и композицию, в Нью-Йорке. Но это был не обычный университет, а мастер-класс — 4 ученика, один учитель . Вам не хватало той обычной университетской жизни, кампуса и т.д. (кампус — университетский городок, включающий, как правило, учебные помещения, научно-исследовательские институты, жилые помещения для студентов, библиотеки, аудитории, столовые и т. д.)
Дэвид: о! Тут я должен Вас поправить! 4 ученика и один учитель — это было только внутри класса Перлмана. А в самой Джульярдской школе где-то около 4500 студентов. Так что я был в университетском городке, жил в общаге, три года делил комнатку - ну вот где-то такого размерчика-с другим студентом. Это было клёвое время (клёвое — довольно приличный перевод. Для интереса попросите гугл перевести слово «geil“), о чём на тот момент ты не знаешь (смеётся). Это сейчас уже осознаёшь. Воспоминания о просыпании в шесть утра, потому что у твоего соседа - джазового трубача в 10 часов репетиция и в 6 он начинает уже готовиться — класс!

...далее репортаж о местных университетах...

Хайо: вопрос о налоге за учёбу. Да или нет?
Дэвид: хм, хороший вопрос. Я свою учёбу оплачивал сам..
Хайо: …. несмотря на Ваш талант?...
Дэвид: так, сколько же я платил? Где-то 35 000 долларов в год.  Несмотря на то, что я получал полную стипендию, я должен был ещё 13-14 тысяч выплачивать из своего кармана.

Хайо: это было хорошим вложением?
Дэвид: конечно же! Я считаю, что если это хорошая школа, хороший университет, который  дас тебе соответствующие знания — то нет ничего неправильного в том, что надо немного и заплатить.

Хайо: но Вы в курсе дебатов в Германии на эту тему? Студенты жалуются на то, что они будут вынуждены больше работать и меньше иметь времени на учёбу...разговор идёт всего о 300-500 евро в год...
Дэвид: я думаю, всё зависит от уровня. Насколько качественное обучение ты получишь. Для меня тогда это не было чем-то необычным. Я был в курсе оплаты.  Так как мой брат за два года до меня тоже уехал учиться в Нью-Йорк, и я сам до НЙ учился полгода в Лондоне, где тоже надо было платить.

Хайо: это асоциально? Так как многие не могут позволить себе такую учёбу?
Дэвид: скажем так: те люди, у которых не хватает средств, но которые проявляют большие способности — поддерживаются финансово. Например, если бы  я не работал (во время учёбы), то сумма моей стипендии была бы другой, и мне тогда не пришлось бы платить ещё самому. Всё организовано так, то талант или хорошие оценки влияют на сумму оплаты. Так что ничего страшного. 

Хайо: обходятся в Америке с элитой по-другому, чем в Германии?
Дэвид: мне кажется, что высокие достижения в Америке больше вознаграждаются. Поэтому у людей есть мотивация., стимул. У молодёжи, имею в виду. Не вижу ничего плохого в том, что это хорошо вознаграждается. Твоя работа начинает доставлять тебе больше удовольствия, когда ты знаешь, что, если у тебя получится то-то или то-то, ты получишь какое-то преимущество перед своими коллегами. Это и есть тот настоящий мир, в котором мы живём. А если рассказывать молодым людям обратное, то им будет сложнее в этом мире.

Хайо: восточная Германия — западная Германия: существует для тебя различие? Как это воспринимается из Америки?
Дэвид: я родился в 1980-м. То есть рос как раз во время перемен. Но до этого как-то мало интересовался этим. Так что ГДР для меня это действительно давняя история. Я вырос больше с Евросоюзом. И именно потому, что мне приходится много путешествовать, я никогда не боялся соприкасаться с другими культурами, будь то Израиль, Азия или Индия. Напротив — чем больше путешествуешь, знакомишься с другими культурами - тем интереснее для тебя люди, тем любопытнее и очарованнее ты становишься.

Хайо: прежде чем мы закончим, Вы должны пройти нашу традиционную жёсткую игру. На один вопрос Вы получаете два варианта ответа и должны отвечать очень быстро, не задумываясь.
Дэвид: окей!

Хайо: рок или классика?
Дэвид: ам...(задумался таки)

Хайо: хорошее начало))))))
Дэвид: ты меня сразу подловил)))... мне нравится и то и то...

Хайо: ну хорошо...Моцарт или «Металлика»?
Дэвид: Моцарт

Хайо: Аахен или Нью-Йорк?
Дэвид: Нью-Йорк

Хайо:Барак Обама или Джон Маккейн?
Дэвид: Барак Обама
Хайо: уже проголосовали?
Дэвид: да, уже проголосовал.
Хайо: можно узнать, за кого?
Дэвид: Обама. Я демократ в принципе.

Хайо: Страдивари или Гальяно?
Дэвид: Страдивари

Хайо: пиво или вино?
Дэвид: вино

...последний вопрос не поняла. Ни вопроса, ни ответа)))...как пойму, напишу)))...

Хайо: спасибо, Дэвид!