Чёт прет меня сегодня... Получайте интервью с Дэвидом из буклета к диску.)))
Достижение моей карьеры.
- Дэвид, что для тебя значит запись на диск скрипичного концерта Иоганна Брамса и Макса Бруха с Израильским филармоническим оркестром под руководством Зубина Мета?
- Для меня, конечно,это огромная честь получить возможность исполнять два этих самых романтичных концерта с такими выдающимся оркестром и дирижером. Я убежден, трудно представить себе еще что-либо более ценное для классического скрипача, чем участие в подобном проекте - особенно с такими исключительными музыкантами.
- Как появилась идея записать этот альбом вместе с Зубином Мета в Тель-Авиве?
- Дело в том, что этот проект был реализован, в основном, благодаря Зубину Мете. Мы с ним знакомы уже очень долгое время. Кажется, мне было двенадцать лет, когда я впервые играл концерт под его руководством. Это было в Мюнхене с Мюнхенским филармоническим оркестром. За последние двадцать лет мы довольно часто играли вместе. В моих глазах Зубин Мета всегда был очень особым музыкантом, и для меня новый диск является кульминацией нашей совместной деятельности.
- Это было твоим желанием записать скрипичный концерт Брамса вместе со скрипичным концертом соль минор Макса Бруха. Почему ты так уверен, что эти два концерта хорошо сочетаются друг с другом?
- Я уверен, что это традиционное сочетание. Оба концерта, и Брамса, и Бруха, являются типичными образцами своего жанра. Оба были созданы почти одновременно в период позднего романтизма – и оба были написаны для великого скрипача Йозефа Иоахима, которому они и были посвящены. Я помню, как прослушивал множество записей этих концертов в исполнении великолепных скрипачей, будучи ребенком. И я хотел быть частью именно этой традиции.
- Макс Брух написал три скрипичных концерта и был очень разочарован тем, что скрипачи желали играть только его первый концерт. Ты тоже отдаешь предпочтение его ранней работе. Почему?
- Я просто нахожу концерт соль минор наиболее глубокой и красивой композицией, наряду с Шотландской Фантазией, которая, возможно, наилучшее из того, что он создал. Что самое удивительное в его раннем скрипичном концерте, так это то, что в нем все составляющие идеально соответствуют друг другу. Легко запоминающиеся темы прекрасных мелодий, содержательный ритм. Макс Брух очень плавно вовлекает слушателей в процесс. Немного позднее вниманию слушателей открывается и увлекательная основа самой композиции. И эта основа позволяет слушателю, который, возможно, пока не очень знаком с классической музыкой, интуитивно ухватить само развитие сюжета в каждый момент прослушивания.
- Ты уже записывал скрипичный концерт Бетховена в 2011 году на диске «Legacy»; теперь ты взялся за концерт Брамса, который также написан в ре мажоре. До какой степени романтические произведения находятся в тени своих классических предшественников?
- Посмотрим на ретроспективу. Брамс возможно даже написал более значительное произведение. Хотя концерт Бетховена считается королем всех произведений, как скрипач, можешь сказать, что оно было написано пианистом. Необязательно произведение должно вызывать чувство комфорта у солиста. И хотя концерт Брамса какой угодно, но не лёгкий , но он исключительно комфортный – и это большое удовольствие продемонстрировать на сцене его виртуозность, которая как и Брамс, тесно связана с музыкой. Некоторые из виртуозных пассажей появились благодаря Йозефу Иоахиму и Брамс, слава Богу, оставил их такими, как были.
- В концерте Брамса ты играешь каденции Фрица Крайслера, а не те, что Йозеф Иоахим. Почему?
- Я выбрал каденцию Крайслера, потому что в общем я считаю, что она лучше той, что была у Иоахима. Я знаю, что многие скрипачи будут здесь возражать, но, в конечном счёте, это дело личного вкуса. Каденция Крайслера, возможно даже более виртуозная, чем у Иоахима, но с другой стороны в ней есть замечательные спокойные моменты. Более того, каденция Крайслера несколько лучше подводит к завершению скрипичный концерт Брамса.
Интервью было подготовлено доктором Буркхардом Шефером.
Редактура - suahilli
